Под лазурным небом - Страница 38

Надо же, он еще и рад ее слышать! Какая удача…

— Ник, слушай, я не буду ходить вокруг да около и юлить тоже не буду. Мне нужна помощь.

— Слушаю тебя.

— Брит уехала, ну это ты и без меня, наверное, знаешь. Наша нянька работает строго до восьми. А я — до девяти. Ты не мог бы часа полтора посидеть с детьми сегодня вечером?

— Конечно, мог бы.

— Нет, если ты занят и у тебя другие планы, дежурство там или еще что…

— Джейн, я же сказал, что могу!

— Вот спасибо! Няньку я предупрежу, Тесса и Эрни будут в восторге, а сама примчусь как только, так сразу! Спасибо еще раз, пока-пока, у меня покупатели!

Джейн нажала «отбой». Покупателей не было, но затягивать этот разговор она просто не могла. Сердце колотилось так, будто она только что пробежала стометровку. Ладно… В любом случае, спасибо тебе, хороший парень Ник Андерс.

Вечером Джейн возвращалась домой со странным чувством. Как будто и не домой вовсе, а… в клетку со львом, например. Нет, не так — это слишком кроваво и однозначно. Может быть, так люди подходят к магической двери в параллельное измерение. Если подходят, конечно. Трепет, волнение, страх, предвкушение…

Джейн открыла дверь своим ключом и увидела идиллическую картину: Ник, Тесса и Эрни катались на перилах. Эрни был слишком мал, поэтому Тесса спускала его не со второго этажа, а с десятой ступеньки, а Ник подхватывал внизу. Ник смеялся, Эрни визжал от восторга, Тесса хлопала в ладоши. В общем гаме она заметила Джейн первой:

— Привет, Дженни!

— Привет, тетя!

— Привет, Джейн…

Когда приходишь куда-то, а тебе так радуются — это очень приятно. Джейн немного расслабилась.

— А мы вот тут… справляемся. — Ник взъерошил волосы рукой. — Спасибо за приглашение. Давно не получал такого удовольствия. После пикника это — лучший мой выходной.

— Ах! У тебя был выходной? Прости, пожалуйста…

— Неужели ты меня не слышишь? Я ж говорю: мне очень понравилось.

— И мне! — Тесса запрыгала на месте от переполнявших ее чувств.

— И мне! — присоединился к ней Эрни.

— И мне, — хмыкнула Джейн. — Ну что, все заслужили шоколадного молока с печеньем? Ой, Ник, а ты ужинал?

Он улыбнулся и покачал головой так, что Джейн пожалела, что не провела полдня у плиты, изобретая нечто экзотическое и божественно вкусное.

У нее не было этой половины дня, но в холодильнике нашлись утиные грудки, тушенные с апельсинами (готовили, провожая Британи), подогретые в микроволновке, они источали совершенно сказочный аромат. Дети, которых плотно кормила перед уходом няня, пили молоко и беззастенчиво макали туда печенье, Ник и Джейн ужинали и вели симпатичную беседу ни о чем: о погоде, о лесах Монтаны, где провел детство Ник, о рыбалке, о пикнике, о викторианской архитектуре…

На мгновение — всего на одну-единственную секундочку! — Джейн позволила себе поверить, что это и есть ее жизнь. Что это ее семья, ее муж, ее дети, что они все любят друг друга, и у них все хорошо, и будет тоже замечательно.

Потом Джейн расстроилась до слез от того, какая же она глупая дрянь: ничего своего не создать, а только в мыслях присваивать сокровища сестры: ее детей, ее мужчину.

— Что такое? — спросил Ник.

Все-таки слезы, блеснувшие под ресницами, выдали ее.

— Нет-нет, ничего…

— Тетя Джейн вообще часто плачет в последнее время, — проговорила Тесса, и Джейн едва не рухнула со стула.

Это надо же! Юная разведчица!

Ник смутился. Разговор замяли. Благо от возмущения слезы у Джейн высохли моментом.

Потом Ник сказал, что хочет посмотреть фотографии, которые она сделала в прошлую пятницу. А Джейн просто не хватило силы воли ему отказать. Да и зачем? Он же ничего особенного от нее не просил и не требовал. Всего лишь фотографии — их не жалко. Джейн усадила детей смотреть мультики (да-да, это ужасно непедагогично, а что делать? По крайней мере, она сразу услышит, если они затеют какую-нибудь особо опасную для жизни и здоровья игру) и повела Ника к себе. Боже, что это были за секунды! Она поднималась по лестнице, он шел следом, и Джейн в глубине души — в той глубине, где не зрят уже очи разума и совести, — мечтала, чтобы им надо было подняться не на второй этаж, а на вершину Кельнского собора…

Ник втайне мечтал о том же самом. Нет, он не был грубым мужланом — но все-таки был мужчиной и потому с наслаждением на грани эстетического и физического наблюдал, как мерно покачиваются бедра Джейн, когда она переносит ногу на ступеньку выше… и снова выше… Это было зрелище из тех, какими можно любоваться вечно.

В эти мгновения он был почти счастлив. Такой серый день закончился таким чудесным вечером! Как будто среди будничной осенней серости вдруг ни с того ни с сего расцвел в небе праздничный салют. Он вдоволь наигрался с Тессой и Эрни, и оказалось, что проводить время в играх и забавах со здоровыми детьми — это еще приятнее, нежели помогать детям больным.

А потом пришел ангел по имени Джейн, и… В общем, в какой-то момент Нику показалось, что это не случайный эпизод в его биографии — что это и есть его жизнь. Что он не в гостях, а у себя дома, и он ужинает со своей любимой женой, и рядом препираются из-за пустяков его обожаемые дети.

Ник любил детей и открыто признавал это — иначе не пошел бы в педиатры. Ник хотел иметь своих и думал об этом… как о чем-то из области очень далекого и прекрасного будущего. Да, несомненно, но явно не скоро. А теперь все как будто перевернулось внутри него. Ему остро захотелось стать отцом — и не откладывать это счастливое событие в долгий ящик.